Наша идеология

Предисловие / 1 / 2 / 3 / 4 / 5 / 6 / 7 / 8 / 9 / 10 / 11 / 12 / 13 / 14 / 15 / 16 / 17 / 18 / 19 / 20 /

Возражения против монархии

        Нам могут возразить, сказав, что у монархии много недостатков на практике. Да, недостатки есть, но, во-первых, эти недостатки не есть следствие системы, как у демократии, а во-вторых, любая идея отличается от своего практического воплощения. Следствие людского фактора нельзя считать недостатком системы. При монархии, по сравнению с другими конструкциями, людской фактор максимально сводится на нет. И потом, как недостатки, которые предположительно будут иметь место, отражаются на наших суждениях? Мы же ставим вопрос не о частностях практики, а о расчётах в теории. Как получится на практике, – никто не знает, но перед тем, как приступить к практике, сначала выбирают в теории. Прежде чем строить дом, рассчитывают проект. Представьте, вам принесли на выбор два проекта по строительству небоскрёба. Один проект предполагает строить небоскрёб из дерева; другой из железобетона. Расчёты говорят, что деревянный после пятого этажа начнёт рушиться, тогда как железобетонный выдержит сто этажей. Вопрос, какой чертёж выбирать? Разве можно, находясь в здравом уме, выбрать проект деревянного небоскрёба, отказав железобетонному только потому, что предыдущее строительство железобетонной конструкции провалилось из-за нерадивости или неопытности строителей или какой непредвиденной случайности? По-моему, эти частности не имеют к качеству проекта никакого отношения. Все практические затруднения должны решаться на месте, исходя из реальности, и не перекладываться на теорию. Иногда противники монархии утверждают, что соборный орган может выполнять функции монарха. Полный бред. Выполнить функцию монарха ни парламент, ни дума не могут, потому что не являются организмом с единой волей. Они выражают множество противоречивых мнений или представляют интересы тех, кто их полностью купил. С медицинской точки зрения, любой парламент – это паралитик, не способный сконцентрироваться. Только человек, стоящий над государством, дееспособен в такого рода делах. Всё остальное - питательная среда для разного рода проходимцев.

        Что ещё могут возразить? Указать, например, на то, что наследник престола может родиться неполноценным. История знает такие случаи. Но серьёзный, на первый взгляд, довод, рождается вследствие непонимания системы в целом. Выше мы указывали, что прочность этой системы такова, что позволяет ей стоять даже когда во главе младенец. Монархия – это далеко не то, что многие о ней думают, понимая её как власть самодура, который вдруг завтра скомандует всем прыгать в окно вниз головой. Монархия - это когда всё зависит от народа, а не от монарха. Монархию следует понимать не как односложную систему, а как многосложный пирамидообразный организм, капитан которого стоит на мостике и отслеживает правильность курса, определённого природой этого государства, что требует абсолютной, ничем не ограниченной власти. Но если капитан, вдруг сойдя с ума, прикажет направить корабль на север, тогда как плыть надо на юг, то команда, как живая система, отреагирует на это. Функции царя возьмёт на себя Временное правительство, совет опекунов, и так до тех пор, пока не определится новый капитан. Царь зависит от системы, а не система от царя. Главная задача этого человека, - следить, чтобы общество не сбилось с курса, чтобы не попало под власть денег, улавливая природные устремления народа.

       Надо понимать, что монарх - фигура, ограниченная многими правилами. Русская монархия, на сегодня признанная единственно настоящей формой монархии, есть не абсолютная власть в смысле "что хочу, то и ворочу". Народу такая монархия не нужна. Русская монархия есть живая ткань, выдерживающая заданное направление. Это система со строгими правилами, которые не позволено нарушать никому, в том числе и царю. Наш царь много чего не мог себе позволить. Например, не мог сменить своё вероисповедание, не говоря о вероисповедании своих подданных. И.Солоневич по этому поводу пишет: "Мысль о том, что московский царь может по своему произволу переменить религию своих подданных показалась бы москвичам совершенно идиотской мыслью. Но эта идиотская для москвичей мысль была вполне приемлемой тогдашней Европе. Вестфальский мир, закончивший Тридцатилетнюю войну, установил знаменитое правило quius relio, eius religio — чья власть, того и вера: государь властвует также и над душой своих подданных; он католик — и они должны быть католиками. Он переходит в протестантизм, - должны перейти и они. Московский царь, по Ключевскому, имел власть над людьми, но не имел власти над душой и традицией, то есть над неписаной конституцией. Так где же было больше правды, в quius relio, или в тех москвичах, которые ликвидировали Лжедимитрия за нарушение московской традиции?

        Исходя из предложенного понимания монархии, опасение, что неполноценный царь может уничтожить государство, не имеет под собой основания. Даже если это такой сильный царь, как Пётр I. Яркое тому доказательство - борьба народа с петровскими реформами. Это была законная и естественная реакция против беспощадного разрушения всех основ национальной религии и национального уклада жизни. Уже само поведение царя, открыто презиравшего все народные обычаи, было вызовом народу. Когда верхи и низы народа поняли, что Петр рушит основы Московской Руси, в населении укоренялась мысль, что наступает Конец света, говорили о пришествии Антихриста. Никто не мог понять, зачем царь велит брить бороды, когда, по нашим понятиям, это было грехом. Сам Христос носил бороду, носили бороды и апостолы, бороду должны носить и все православные. Только еретики бреют бороду. Столь же был непонятен приказ сменить русское платье иноземным. Это равносильно предложить современным мужчинам переодеться в колготки. Не понимая происходящего, народ задавался вопросом, является ли Пётр царём. Может ли быть царём человек, поведение которого не понятно народу? В этом вопросе суть настоящей монархии. Этот вопрос исключает самодурство и прочую чепуху. А если такая беда случается, народ не молчит. Наш народ так же отслеживает курс царя, как и царь - курс нации. Если поведение Петра было противоестественным для народа, то наши предки, не желая жить под началом такого царя, уходили в глухие леса, и если их там находили, то со своими женами и детьми предпочитали добровольно погибнуть в огне, чем служить "неправильному" царю. Нередко бывали случаи, когда с пением молитв по 800-1000 человек одновременно предавали себя огню. О более мелких случаях, когда погибало по 20-100 человек, летописец пишет, что им "несть числа". Были и исключительные случаи, когда, например, в Палеостровском скиту себя сожгло 2700 человек. Попробуйте отвлекитесь от чтения, и представьте 2700 человек! Целая армия! А теперь представьте, что эта армия себя добровольно сжигает, (одной только организаторской работы сколько - дров натаскать, разложить, зажечь) и вы поймёте, что сила России не в экономике, а в Духе и Вере.

        По России против неправильного царя прокатилась мощная волна бунтов. Первым был бунт стрельцов 1698 года. Затем, в 1705 году вспыхнуло восстание в Астрахани. В 1707 году казак Булавин поднимает восстание на Дону. Бесстыдно врут советские историки, когда пишут, что это был бунт против строя. Никто не предлагал иного строя, кроме монархии. Это был наш, русский бунт, за Веру и Отечество – за Святую Русь. Наш народ не терпел поношений Веры, Родины. И когда вставал вопрос Веры или жизни, мы предпочитали расстаться с жизнью.

        Подводя итог статье, выражающей нашу конечную цель, мы обращаем дополнительное внимание на то, что стремимся к восстановлению монархии как системы и принципа, а не как восстановлению какой-либо монархической фамилии. Мы партия ИДЕИ, а не фамилии. Мы не берём на себя функций Земского собора. Наша задача - восстановить условия, при которых сможет возродиться принцип самодержавной соборной монархии. Сначала на Руси, а потом во всём мире. Постепенно, незаметно, в череде как бы текущих сами собой событий.

        Наше решение восстанавливать принцип, а не фамилию, берёт начало в историческом примере Минина и Пожарского. Эти два мужа знаменем своей борьбы объявили восстановление законной власти на Руси, а не воцарение династии Шуйских, последних на тот период легитимных правителей и кандидатов на престол. Успех 1612 года во многом обязан именно такой позиции. Предыдущие попытки сплотить людей под династическими лозунгами провалились на корню. Народ пошёл за Россию, за идею, а не за Шуйских или Ивановых. Настоящий патриотизм – постараться для России, а не добиваться престола определённым лицам.

        Это не означает, что мы закрыты для диалога с претендентами на престол. Но диалог может быть только в рамках бескорыстной помощи России. Престол не покупается. Кто будет монархом – решать Богу и народу, а не капиталу.

        И последнее: оценивая ситуацию намного глубже, чем описано здесь, мы понимаем, что нет возможности создать конструкцию, которая бы не развалилась. Это особенность нашего мира. Никуда не денешься от Конца света. Но мы ищем ту форму, которая дольше всех сможет противостоять разрушительным стихиям этого мира. И ничего, кроме монархии, не находим.

        Любопытно, что по поводу постепенности изменений и важности моральных принципов говорил Лаплас, безбожник, известный тем, что когда он предоставил Наполеону свою теорию Вселенной, тот сказал, что он не нашёл в ней Бога. На что Лаплас ответил, что не нуждался в этой гипотезе. Так вот даже этот атеист признавал значение обычаев. Он писал: "Будем крайне осторожно изменять наши учреждения и обычаи, к которым мы давно уже применились. Мы хорошо знаем по опыту прошлого те неудобства, которые они представляют, но мы не знаем, как велико будет зло, которое может причинить их изменение. При такой неизвестности теория вероятностей предписывает избегать всякого изменения; особенно следует избегать внезапных изменений, которые в нравственном порядке, как и в физическом, никогда не происходят без большой потери живой силы". Все революции подтвердили эти слова. Вывод: монархия есть власть человека. Капитал при ней похож на зверя, работающего на общество, а не наоборот.

        Чтобы я не написал, но большинство людей останется в плену демократических установок, т.к. они лежат в подсознании. Бесполезно объяснять то, что противоречит этим установкам. Человек забудет ваши логические цепи и вернётся к своим убеждениям. Этот феномен описывал ещё Лебон в «Психологии масс». Чтобы работать с массой, нужны действия, ориентированные не на логику, а на чувства. Масса не может думать свободно. Она зависит от образов, рождаемых словами. Это как у собаки Павлова - горит лампочка, - возникает образ, - идёт реакция. У людей точно так же - произносится слово, - возникает образ, - рождается отношение, - возникает действие. Человек оперирует не смыслом слов, а образами, порождаемыми словами. Наше запрограммированное сознание ставит слово монархия в один ассоциативный ряд со словом "соха", "прошлое", "угнетение" и прочее. Отрицательное отношение к сохе перекидывается на монархию только потому, что был создан образ, где соха и монархия - термины одно порядка. Если соха плохо, монархия тоже плохо. И это при том, что никто даже не задавался вопросом, что есть монархия. Наше общество пожинает плоды марксистского образования, подкреплённого сегодняшней пропагандой. О монархии образованному человеку неприлично и говорить. Массе кажется, это всё равно, что ходатайствовать о возврате каменного века.

        Допустим, я неправ, и вы не согласны с моими доводами. Но если так, то назовите свой принцип определения власти. Что лежит в его основе, выборы, сила или наследство?